Миниатюра1

Математика.
Как обычно, сверлю ззлобным вззглядом отличника вихрастый чёрный затылок.
Неужели так сложно причесаться? Ходит вечно растрёпанный, только с сеновала!
На днюху надо всем классом скинуться и не блокнотик, а гребешок презентовать - ей богу, толку больше будет!
А то блокнок жалко.
У него и тетрадь-то в рваной обложке, с заляпанными и зарисованными полями, а уж дневник...
Святая Магладина, там красного в пропорции двенадцать к одному синему, а пятёрка это такая вещь - из раздела фантастики и палаты номер шесть.
Во, тянет руку. Нафига? Всё равно ничего не знает. Нет, блин, надо руку поднять и стоять, аки обелиск на бездорожье.
И ждать, пока умный, добрый, во всех отношениях замечательный Тим что-нибудь подскажет.
Как же, жди. Не буду. А вот возьму, и не подскажу!
-Тангенс равен отношению синуса к косинусу! - быстро шепчу я, а то ведь так и будет обзор загораживать, а мы, между прочим, тему новую проходим, а как проходить, если из-за этого болвана доску не видно?
Придурок. Сидел бы тихо и не рыпался.
Нет, надо на свою персону обратить внимание всего класса, и плевать, что выглядишь идиотом.
Всё равно идиот и есть.
И кроссовки дебильные. Не ноги в них, а брёвна, ага. Последний лох такие оденет.
А что за хрень в ухо вставил???! Нет чтоб как все - крестик там, булавку, просто колечко, в конце концов?!
Нифига, мы же - особенные, своего ума нету чужой не пришьёшь! И поэтому в ухе у нас болтается стилизованная лилия.
И ногти у нас поэтому выкрашены в белый цвет.
Даже не в чёрный.
И идиотский бисер на правой лапе.
И джинсы порваны косо.
А сумке давно пора на свалку.
И вообще, заносчивый, высокомерный, крикливый и шумный, ровным счётом ничего из себя не представляющий, совершенно не умеющий себя вести тип.
И почему я его так люблю??

Миниатюра 2.

Доменику посвящается...

- Но они - горят!- яростно кричишь ты, с наворачивающимися слезами на глазах - потому что никто, никто не верит, а Марк, великий и ужасный Марк, рассмеявшись, уходит из грота. Ты нашёл его - сам, в одиночку - прекрасный полукруглый грот с мелким песком, уходящим в таинственно-тёмную воду, слабо сияющую бликами от фонариков.
А Марк, самый взрослый из нас, вожак, по совместительству - твой страший брат, просто уходит, снисходительно подмигнув: мол, не серчай.
-Огоньки! Сотни, тысячи огоньков! - воссторженно рассказываешь ты - помню этот момент так же ясно, как вижу твоё лицо - светящееся и одухвотрённое внутренней силой.
Любопытство, затем - холодное разочарование остальных. И твои слёзы. Их я тоже помню. Они уходят, а я остаюсь, подхожу ближе и обнимаю тебя за плечи.
Тогда ты действительно плачешь - от обиды, от злости, от горечи поражения. Я тихонько глажу тебя по спине, шепча какие-то глупости - до тех пор, пока ты не успокаиваешься.
-Они - горят? - тихо всхлипывая, спрашиваешь ты.
- Горят, -соглашаюсь я с улыбкой, стоя в абсолютном мраке. Мне не сложно соврать - если это сделает тебя немного счастливие.
Я хочу поцеловать тебя, но... Ты уже спишь, тихо посапывая мне в шею. Я обнимаю тебя крепче и устраиваюсь поудобнее, разглядывая смутно видный в полутьме потолок в сталактитах.
Вверху что-то мерцает, я щурюсь в попытках разглядеть...
И, вдруг вспыхнув, загорается первый огонёк...